Возвращение Матарезе - Страница 46

– Именно в первую ночь и следует ждать неприятностей, – ответил Скофилд, и в его голосе внезапно прозвучали повелительные нотки. – Впрочем, виноваты в этом не вы, а Шилдс – причем случается такое с ним не впервой. Еще во время самого первого инструктажа он должен был сообщить нам обо всех имеющихся в нашем распоряжении средствах – это прописная истина. Никаких сюрпризов, никаких запасных вариантов, о которых мы даже не подозреваем, никаких недомолвок и иносказаний, это понятно, парень?

– Сэр, в данном сценарии возможны вариации.

– Дай мне хотя бы одну, сукин сын!

– Пожалуйста, Брэй, – вмешалась его жена, положив руку ему на плечо.

– Нет, я хочу услышать ответ! Ну, давай, говори, аналитик!

– Мне кажется, мистер Скофилд, вы сами прекрасно все понимаете, – ответил Денни по-прежнему тихим, спокойным голосом. – Вы уже давно знакомы с заместителем директора Шилдсом.

– То есть Л-фактор, я прав?

– Да, – едва слышно подтвердил представитель Шилдса.

– Помилуй бог, это еще что? – спросил окончательно сбитый с толку Прайс.

– Ты очень кстати упомянул имя всевышнего, – заметил Скофилд. – Л-фактор, согласно Святому Шилдсу Непорочному, знатоку Библии, это Священное Писание. Под «Л» понимается Левит, это из Пятикнижия, третья книга Ветхого Завета. Кое-что я еще помню.

– О чем это ты, муж мой?

– Шилдс всегда верил, что ответы на большинство проблем и загадок, с которыми сталкивается человечество, можно найти в Библии. Не обязательно религиозные аспекты, но в повествованиях, как мифических, так и исторических.

– Фрэнк религиозный фанатик? – спросил пораженный Камерон.

– Не знаю, это ты сам у него спроси. Но Библию он знает, это точно.

– И все же этот Л-фактор, этот Левит, что это такое? – не сдавался Прайс.

– В двух словах, не доверяй первосвященнику. Он может оказаться крысой.

– А чуть поподробнее можно? – Камерон медленно опустился на стул, глядя на Скофилда так, словно вышедший в отставку разведчик сошел с ума.

– Не уверен, что смогу изложить все складно. В общем, в Левите сказано, что первосвященниками могли быть исключительно сыновья Леви или Аарона, кажется. Только они заправляли делами в храме и приказывали всем остальным. Но затем несколько честолюбивых братьев, не входящих в число избранных, подделали кое-какие генеалогические документы и обманом проникли в этот закрытый клуб. В результате они получили реальный политический голос, перекрывающий глас народа.

– Ты что, с ума сошел? – широко раскрыв глаза, воскликнул Прайс. Он был вне себя от отчаяния. – Это же полный вздор, не имеющий никакого отношения к Библии!

– Тут вы не совсем правы, – вмешался Юджин Денни. – Мистер Скофилд правильно привел основные факты, хотя и вырванные из контекста.

– Ладно, забудем об избыточности, – сдался Прайс. – И все же, о чем он говорит?

– В книге Левит говорится о том, как нескольких левитов, сыновей Леви, провозгласили верховными жрецами главного храма Иерусалима, в котором была сосредоточена вся власть. Впоследствии, когда их количество возросло, они стали наследниками Аарона. Как всегда бывает там, где власть, в храме процветала коррупция – должен заметить, по более поздним меркам минимальная, – но коррупция была, и, естественно, находились те, кто хотел изменить эту закостенелую систему, – опять же должен заметить, их стремление было совершенно оправданным. В конце концов, согласно легенде, на которую есть ссылки в Числах и Второзаконии, верховным жрецом стал один зелот, и это продолжалось до тех пор, пока не вскрылось, что он изменник и вовсе не потомок Аарона.

– Благодарю за урок, святой отец, – натянуто произнес Камерон, – но, черт побери, какое отношение все это имеет к нам?

– А такое, – снова заговорил Скофилд, едва сдерживая переполняющую его ярость, – что заместитель директора вовсе не уверен, можно ли доверять мне.

– Что? – Прайс гневно повернулся к представителю Шилдса.

– Видишь ли, юноша, – продолжал Брэндон, – по мнению Косоглазого, голова которого забита библейскими сюжетами, этот лагерь является Чесапикским храмом, и, вопреки тому, что думаете вы, два осла, полномочий и у одного, и у другого в этой операции не больше, чем у кастрированной мухи. Полномочиями здесь обладаю один только я. Таковым было основополагающее условие моей сделки с Шилдсом – можете это проверить, мистер Денни.

– Мистер Скофилд, я в курсе вашего соглашения, и не мне вмешиваться в эти вопросы.

– Естественно. Ты у Фрэнки служишь мальчиком на побегушках, и я готов поставить свое левое яйцо, что ты постоянно поддерживаешь связь со «своими вооруженными людьми на специальной машине» на тот случай, если мне и моей жене взбредет в голову смыться из этого притона, предварительно взорвав его ко всем чертям!

– О чем это ты, Брэй? – изумилась Антония.

– И я готов поставить свое правое яйцо, – не останавливаясь, продолжал Скофилд, – что часовые у ворот имеют приказ немедленно связаться с вами, как только я пройду мимо них, на что я имею полное право, поскольку являюсь здесь высшей властью.

– Дорогой, ты говоришь полную ерунду…

– Черта с два ерунду! Это пресловутый Л-фактор, долбаный Левит! Я – тот самый верховный жрец главного храма, который, может статься, окажется крысой. Ну как, я прав, аналитик?

– Имели место и другие соображения, – тихим голосом подтвердил Денни.

– Если имели, то почему нас – почему меня не поставили в известность о твоем чертовом отряде? Да это же вопрос первостепенной важности – меня с самого начала должны были предупредить о таком раскладе на тот случай, если бы вам пришло в голову принять какие-то решения, которые я не позволил бы вам принимать!.. Нет-нет, проклятие, это одна из хитроумных штучек Косоглазого!